Продолжение. Начало здесь: Часть 1, Часть 2.
День десятый
Усталость забыта колышется чад
И снова копыта как сердце стучат
И нет нам покоя гори но живи
Погоня погоня погоня погоня в горячей крови
Вообще-то до начала моей вахты было еще почти полчаса. И я только что налила в кружку свежий кофе и намазала какой-то вкусной сладкой калорийной штукой горячий тост. Это, как вы понимаете, все равно что закурить в ожидании автобуса. С палубы немедленно раздалось: «Spinnaker down! We need people on deck!».
Я вздохнула, тост спешно заглотила, кофе отставила в сторону (в список лучших покупок, когда-либо мной сделанных: Contigo Fulton travel mug, вот такая:
Поясняю: налить можно доверху, а не наполовину, как обычную чашку; если вот как в описанной ситуации, срочно надо спинакер сбросить/рифы взять — можно чашку положить в угол, ничего никуда не выльется и через полчаса будет еще теплое;- вода соленая в горячий шоколад и кофе не заливается, к зависти всей команды.
Одеваться лень, выскочила на палубу в шортах и майке — ну спасжилет накинуть. Спинакер сбросили, даже риф один взял — а за ним и второй, поглядев на всякие черные штуки в небе. Я вниз пошла — помочь обматывать спинакер шерстяными нитками, ну и на себя что-нибудь шерстяное и непромокаемое надеть — а то народ внизу, глядя на мой, с позволения сказать, аутфит, интересуется — «там что, ТАК тепло?» Нихрена там не тепло. И не сухо. Зато весело.
Вернулась через полчаса — боже ж ты мой. Яхта кренится, ветер дует, Мартин из-за штурвала знаками показывает, что его зовут Хуан, что 50 узлов уже и надо брать третий риф. Ну рифы — это мы всегда готовы, приноровились уже… более-менее… почти все… Короче, взяли риф. Сидим, мокнем — я повизгиваю от восторга при виде волн. Идиллия.
В удачу поверьте и дело с концом
Да здравствует ветер который в лицо
И нет нам покоя гори но живи
Погоня погоня погоня погоня в горячей крови
И тут раздается громкий «бум!!» и вся яхта начинает вибрировать и ходить ходуном. Это порвался staysail sheet. Ну ладно, шкот мы укротили путем укорачивания, сидим дальше. Ветер крепчает, я продолжаю тихонечко повизгивать от восторга — и все вроде бы хорошо. Но есть нюанс. Как, возможно, еще помнит внимательный читатель, в самом начале этой главы наши герои шли под спинакером. А что это значит? Это значит — правильно — превентор. Даже два.
Лирическое отступление для непосвященных, совмещенное с историческим экскурсом:
Спинакер — это значит мы шли downwind, ветер дул в спину. В свою очередь это означает, что гик выступал далеко за пределы палубы — грубо говоря, практически поперек палубы (специалисты, не надо придираться, я объясняю для тех, кто не в курсе). Главная опасность при этом — небольшое изменение курса или направления ветра может привести к тому, что ветер, который дул, к примеру, «слева и сзади» начнет внезапно дуть «справа и сзади» — что приведет к очень быстрому перемещению гика с гротом через всю палубу — из одного крайнего положения в другое. «Не стой на пути у высоких чувств, а если ты встал — отойди», как пел БГ. Зацепит — даже не самим гиком, а веревокй — убьет нахрет. Собственно, убило — в самом начале гонки этого года, на яхте «Ichorcoal». Именно в такой ситуации. И тут на сцену выходит превентор — это такая специальная веревка, которая одним концом привязывается к гику, и через нос корабля заводится на лебедку на противоположном борту. Цель этой конструкции — удерживать гик в заданном положении и предотвратить (отсюда и слово «preventor»). Увы, в истории с Andrew, превентор был, но порвался. В итоге у нас теперь два превентора.
Итак, у нас два превентора. И поскольку спинакер мы сбрасывали в спешке, ветер усилился и сменил направление с попутного на встречное быстро, а мы, знаете ли, очень озабочены безопасностью (про это еще будет, и много) — то мы не стали отвязывать превенторы (это ж надо кого-то на подветренную сторону посылать, стремно — упадет за борт еще). Мы их просто ослабили, один (красный) остался на лебедке, второй (синий), для которого свободной лебедки не нашлось (удвоить количество превенторов — дело нехитрое, а вот лебедок-то не прибавилось!) — просто аккуратно убран, и на нем завязан quick release узел — чтобы он не проскальзывал в специальное кольцо (low friction ring) и не вываливался за борт…
И ничто не предвещало… одной особо удачной волны — в сочетании с порывом — и в результате мы как бы сменили галс, но не совсем — поскольку стаксель никто не трогал. Другими словами, мы hove to — т.е. стаксель у нас с одной стороны, грот с другой и никуда мы особо не движемся. Ну чего, бывает — и вообще heaving to считается одним из вариантов штормовой тактики. Но, опять, есть нюанс. Превенторы. Они у нас привязаны, пусть и ослаблены. Как выясняется, ослаблены недостаточно — и теперь гик с гротом у нас слева — и под действием ветра пытаются переместиться еще левее — а их удерживают два звенящих от напряжения превентора — оба превентора при этом давят на наветренный (правый) shroud (вант? как это будет по-голландски?). Короче, смотрю я на это — и единственная моя мысль «I don’t fucking like it….»
Не одна я так думаю, поэтому на палубе становится очень шумно:
— Ослабить оба превентора! Стой, нет, погоди с красным, ослабь сначала синий! Что? Режь синий к чертовой матери!»
Понимаете, quick release узел — это он в теории quick release. А когда его под весом гика и грота (заметим, что эти две штуки обеспечивают движение лодки весом в 45 тонн — движение с довольной высокой скоростью) затягивает в low friction ring — тут ты за него тяни-не тяни — ничего никуда не развязывается. Короче, пришлось резать, не дожидаясь перетонита.
Ну ладно, выдохнули. Сидим дальше. Мартин за штурвалом. Капитан Макс Мартину: «так, давай gybe — только мееееедлеееного и печааально».
Мартин: «OK». Яхта резко меняет курс (не то чтобы это была вина Мартина — волны, ветер, все вместе), гик с грохотом пролетает у нас над головами — и тут с треском рвется reefing line (третий риф). Идти под всего двумя рифами в 50-60 узлов ветра нам не хотелось, поэтому мы «взяли риф #4» (пояснение для неспециалистов: их всего три..) — в смысле сбросили грот совсем (что было отдельным развлечением с привлечение второй вахты и всякой разной матери). Впрочем, к вечеру погода наладилась — чего нельзя сказать о моем здоровье, ибо у меня горло, нос, температура и стойкое желание находиться горизонтально и внутри спальника — увы, с исполнением этого желания не складывается.
Зато вечером было очень смешно. Я, робко, нашему рулевому:
— Ты же правда в курсе, что у нас по левому борту корабль? Судя по всему, он к нам кормой — я только белый фонарь вижу.
Рулевой, потрясенно:
— Твою мать, и правда корабль. А мы у Макса некоторое время назад спрашивали — он сказал «наверное, Венера»…
День одиннадцатый
После 11 дней на одном галсе (с небольшими перерывами) мы сменили курс, и я теперь сплю на наветренной стороне (high side). Что означает, что а)надо отрегулировать наклон койки, чтобы не вывалиться из нее на пол б)потом еще умудриться в нее залезть.
Я, давясь смехом:
— Я не понимаю, как мне сюда протиснуться!
Грейс, с соседней полки:
— У меня такая же проблема!
Я, через несколько минут:
— Ура! У меня получилось! Ой мама, теперь как бы не вывалиться обратно!
Мартин, пытающийся уснуть на верхней полке, прямо надо мной:
— Are you high enough?
На это я могу ответить только взрывом хохота и сообщением, что я совсем не high, а как хотелось бы…
Примечание переводчика: в прекрасном английском языке слово «high» имеет множество значений, а выражение «to be high» означает не только «быть высоко» — что и имел ввиду Мартин, говоря о регулировке моей полки — но и «находиться под воздействием наркотических препаратов» — как немедленно поняла фразу Мартина испорченная я.
День двенадцатый
Опробовала сухой костюм. Восхитительно. Зачем-то на следующую вахту надела опять foulies — жалкое подобие левой руки сухого костюма. Вернулась со смены парусов мокрая по колено и злая на себя. Только сухой костюм, только хардкор!
Дует 40-50 узлов, порывы до 60. Пейзаж непередаваемо прекрасен — вот ради этих волн — я даже не могу угадать высоту — я во все это и ввязалась. Глаз не оторвать.
Буквально за одну ночь похолодало не только наверху (уже дня два как), но и внизу. Термометр на камбузе показывает +12, изо рта идет пар. Выковыривание себя из спальника — самое тяжелое, что случалось со мной в жизни. Nutella не мажется на хлеб — я предложила добавить в расписание еще одну должность — «Nutella keeper» — человек, который спит в обнимку с банкой и греет ее своим телом. Иначе нам придется отогревать ее в холодильнике — скоро это будет самое теплое место на яхте, если не считать машинного отделения…
Продолжение следует…
Оригинал опубликован в живом журнале Евгении Линковой
Фото автора и с сайта clipperroundtheworld.com