Мы успешно завершили переход через Атлантический океан 23 декабря. Мы прошли около 2750 миль за 21 день и 21 час. Получается, что средняя скорость яхты составила 5,2 узла, такой скромный результат получился из-за того, что в среднем ветер был 9 узлов, поэтому стыдиться нам нечего. Если сравнить со средней скоростью перехода через Тихий океан в 6,9 узлов, то Слик немного смущен. Я не знаю никого, кто показал бы результаты лучше.
Мы задержались на час, потому что у Мэтью выпала пломба, когда мы ели прощальную ужасно недоваренную паэлью. Это уже другая история. Переход начался нормально, ветер не хотел нам помогать, поэтому пришлось немного пройти под мотором. Утром мы решили остановиться в Ла Рестинга (остров Иерро). В этом красивом маленьком порту мы заправили полный бак топлива и двинулись дальше. Жаль, что мы так быстро вышли, потому что это был восхитительный уединенный городок на диком вулканическом острове.
Как только мы вышли, ветер окреп, поэтому мы прошли большое расстояние в первую ночь. Было холодно, но зато с ветром все было в порядке. Прошло несколько дней, ветер становился все более переменчивым, нам приходилось больше идти с включенным мотором. Когда мы загрузили первый прогноз GRIB, то он показал, что у нас проблемы – рядом с нами возникала барическая ложбина. К счастью, мой друг Норм из CYC следил за погодой и держал нас в курсе и без GRIB. Чтобы выйти из ложбины, которая принимала масштабы циклона, нужно было быстро уходить на юг. Может быть, это тот самый последний сезонный ураган, которого так все боятся, кто переходит Атлантику в декабре? У бури были все шансы им стать, а я благоразумно взял курс на юг.
К тому времени, когда разразилась буря, мы так и не успели уйти от нее на юг. Нас задел южный край шторма, и следующие 24 часа ветер достигал силы в 44 узла, были большие волны, постоянно шел дождь, а вдали сверкали молнии. Слик мужественно перенес бурю. Циклон угас и оставил после себя неподвижную область низкого давления, которая блокировала нам все ветра. Мы шли в штиль шесть дней. Если бы я поступил по-другому, то все могло бы быть куда хуже. Мы шли под мотором, иногда ставили паруса, дрейфовали. Выяснилось, что в таких условиях быстрее всего яхта шла, когда паруса были настроены странно: большой генакер Хейди на бушприте, генуя 142% поставлена на подветренную сторону, а на гроте взято два рифа, чтобы не затенять всю эту шаткую конструкцию от ветра. Так мы делали 5 узлов фордевинд при силе ветра в 8-10 узлов. Если ветер немного поднимался, то мы шли быстрее. При такой настройке парусов — генеральная скорость к точке назначения была самой высокой.
Ветер то набирал силу, то затухал, он дразнил нас. Мы еще какое-то время шли на двигателе, пока топливо не закончилось, пять галлонов мы оставили про запас, на случай непредвиденных обстоятельств. Еще мы попали во встречное течение. По всем картам и лоциям, мы должны были быть в попутном течении силой от половины узла до двух. У нас было пол узла навстречу. Мы дрейфовали, ночи тянулись долго, а за день мы проходили не больше 86 миль. Я слишком много жалуюсь, я встречал людей в Тихом океане, которые переходили его со средней скоростью в 4 узла.
Течение внезапно поменяло направление в нужную нам сторону, а ветер надолго усилился. Сначала мы прошли 125 миль за день, потом 150, а за последние два дня перед Барбадосом — мы делали почти по 180 миль в день. На подходе к суше мы сбросили скорость, чтобы зайти в бухту при свете дня. Я думаю, что если бы мы поднажали, то Слик прошел бы все 200 миль за день.
Этого не случилось. Мы сбавили скорость не потому, что подходили к берегу, а потому, что около недели назад я обнаружил, что у центральной переборки перед штурманским столиком расходится потолок кают-компании. Ночью я просыпался в страхе при каждом скрипе и думал, что сломалось что-нибудь важное. Пройдя 30 000 миль по океану и столкнувшись со штормами, Слик показал свою предательски гибкую сущность, характерную для Beneteau. Я не хотел подгонять старого друга, боясь, что он что-нибудь себе сломает. Грот порвался и медленно расползался. На гроте выскочила и чуть не улетела лата, перетерся и оборвался крепеж ползунка, порвался шкотовый угол первого рифа. Других поломок не было. Но злосчастная трещина в кают-компании не давала мне покоя. В начале поездки ограждающая планка от книжной полки была мала и выпадала. Сейчас она снова держится. Когда яхта проходит волну, особенно под мотором, корпус дышит. Странно, что под парусом она скрипит меньше, что не может меня не радовать.
Опять же, не у всех был такой слабый ветер. Мой приятель Кресс на яхте Conversations вышел за день до нас и прокатился на хвосте циклона, обрушившегося на Тенерифе. Ему невероятно повезло с ветрами, и даже после бегства на юг от барической ложбины, его отрыв был так велик, что он попал в штиль всего на два-три дня. Другая яхта, Scope, вышла через день после нас, и в отличие от нас, они уже не попали в попутный ветер от циклона, а сначала шли неделю против ветра, а потом целую неделю у них был штиль, сопровождающийся постоянными грозами с молниями. Еще одна яхта перевернулась и лишилась мачты только потому, что они вышли не вовремя. Разница в один день может повлиять на переход очень сильно, если выйти днем раньше или на день задержаться.
Продолжение следует …
Источник: Slick’s Adventure